Евгений Феклистов: Жизнь наладилась. Москвичи заелись / журнал «Форум для молодых и умных» № 2, 2008

Новый альбом группы «Конец фильма» ее лидер Евгений Феклистов назвал «Роковые яйца». Альбом, к слову сказать, получился неожиданный, провокационный и по-западному рок-н-рольный. А еще большей неожиданностью для меня стало знакомство с самим Евгением - таких ярких собеседников встретишь нечасто.

БЕЗ ОЩУЩЕНИЯ СВОБОДЫ МУЗЫКА ПОЛУЧАЕТСЯ МЕРТВОЙ

- Ваша «визитная карточка» - песня про Элис. Вам самим-то она не надоела?
- «Элис»… Есть еще «Юность в сапогах» из сериала «Солдаты». Они всегда остаются на плаву. Это то, что сделано без особых усилий. Первая была шуткой для своих, вторая вообще написана на заказ. У нас одни проекты «кормят» другие. Вот, завтра, например, будем выступать на корпоративной вечеринке. Это абсолютно нормально, потому что есть «Элис» и есть песня из сериала «Солдаты». Бывали случаи, когда мы начинали играть концерт, а человек говорил: «Нет, хватит, сыграйте вот эту песню, и все, и спасибо». Свою музыку мы играем не с целью наживы, и, наверное, в этом есть какая-то жизненная правда и позиция. Но при этом приходится делать ряд вещей. Есть сериалы. Есть корпоративы.
- Заработок музыкой для музыки?
- Вроде того. А потом мы вкладываем деньги в первичные для нас и имеющие значение вещи: запись, подача, шоу. На презентации, которую мы устроили в клубе «Меццо-форте» был потрясающий звук – такого в этом клубе обычно не бывает. А все потому, что мы пригласили звукорежиссера, который стоит в несколько раз больше, чем средний звукорежиссер. Мы вообще очень много значения придаем звучанию. Не только музыке и словам, но и тому, как это записано. Мне кажется, это очень важные вещи. К слову сказать, то, что у нас называют рок-музыкой, мне вообще не нравится, за редким исключением. И это одна из причин, которая сподвигла нас на новый альбом. Задача стояла сделать энергичную драйвовую пластинку и не потерять ощущения свободы, потому что без этого ощущения музыка получается мертвой.
- Я ни разу не видела вас по телевизору. Или я ошибаюсь?
- Максимум, куда добиралась наша группа – «шестая» кнопка, то есть, СТС, и Рен-тв. Вживую мы могли петь и всегда поем на О2-ТВ и на каналах, которые не являются коммерческими. На Первый или на РТР наша группа может попасть разве что только через какую-нибудь поварскую передачу или программу типа «Малахов+». Более того, как я узнал, у Первого канала даже существуют так называемые федеральные списки гостей, и они довольно узкие. Поэтому мы видим на экране те же лица, что и двадцать лет назад. Создавая проекты «звезды на час, на один раз», первый канал по сути делает черное дело. Сколько уже этих «фабрик» было? По правде, я не знаю, как это изменить.
- Неужели никто вообще не симпатичен из наших рокеров?
- Я этого не говорю. Есть несколько исполнителей, следить за которыми очень интересно. Мумий Тролль, Земфира, Дельфин…

МЫ ЖИВЕМ В СТРАНЕ ОДНОЙ РЕЦЕНЗИИ

- Вот вы явно больше уважаете западных рокеров. Почему, как вы думаете, те же англичане столько лет делают музыку настолько лучше наших музыкантов?
- Мы не пытаемся что-то придумать сами. Не боремся за неповторимое звучание. Перед глазами у наших всегда какие-то образцы и примеры. У нас хорошо то, что походит на что-то хорошее, а у них хорошо, что ни на что не похоже. Я бы выразил это так. Кстати, по большому счету, и «Конец фильма» не исключение из правил. Мы живем в стране одной копии, одной лицензии, одной рецензии. Есть несколько ведущих журналистов, а остальные за ними переписывают. Мы на своем опыте убедились: если появится рецензия в «Афише», значит, скоро весь Интернет будет завален выдержками, цитатами или даже откровенным плагиатом с чужой подписью и цитированием без кавычек. Это существует безнаказанно. Непрофессионализм, зависимость от чужого мнения это - это та самая жижа, которая не позволяет расти ни исполнителям, ни музыкантам. Сейчас Москва и Санкт-Петербург – это бесконечное клонирование гламурных идей, вторичных и третичных по отношению к самим себе. И тут невозможно никакое развитие. Происходит именно такое одноклеточно-одномерное потребление культурных одноклеточно-одномерных эрзацев.
- И поэтому в Москве не появляется новых интересных групп?
- Жизнь наладилась. Москвичи заелись. Здесь потребители в массе своей – это те, про которых Шнур писал: «Мне повезло, я такой как все, я работаю в офисе». То есть слой менеджеров и офисных людей, которые живут по принципу: «Все хорошо, ничего не надо менять, цены на нефть растут, мы будем покупать в одном месте, продавать в другом - минимальные усилия, максимальный эффект». Какая разница, под какую музыку нюхать кокаин? Я думаю, что такая позиция, такое настроение определяют уровень культуры потребления, который существует сегодня. Кстати, в Екатеринбурге, или в Архангельске, или в Мурманске ситуация диаметрально противоположная. В этих городах, как ни странно, очень востребована рок-музыка. Мы были недавно в Тольятти. Насколько я знаю, там закрыли «Наше радио», и один из бизнесменов, руководитель «Автотрейда», даже пытался за свои деньги его выкупить, чтобы восстановить за свой счет.
- За чем же будущее?
- Будущее за Интернет-радио, которое набирает силу. Такие проекты, как «Last FM», где люди могут выбирать то, что им слушать. На западе Интернет-радио достигло уже достаточно высокого уровня. Одна из очень сейчас любимых мною групп «Arctic Monkeys» стала популярна через Интернет. Это значит, что любой средний англичанин, послушав эту музыку, вдохновился. А группа «Radiohead» свой последний альбом «In Rainbow», выпущеный в mp3, раздает бесплатно в Интернете. Точнее, сколько кто может, столько и платит, а если хочет бесплатно качать, качает бесплатно. Боюсь сейчас ошибиться, но в первую неделю было перечислено около миллиона фунтов стерлингов. Людей не заставляли покупать, они платили сами.

КУЛЬТУРА – НЕ ЗНАЧИТ ЕСТЬ НОЖОМ И ВИЛКОЙ

- Несколько лет назад вы приехали в Москву из Эстонии. Другой менталитет, и все такое… Сложно было привыкать?
- Москва показалась мне провинциальным городом, потому что культура - не означает есть ножом и вилкой. Культура – это когда ты стоишь на эскалаторе и тебя не отбрасывает в бок человек, который через минуту пойдет в ближайшее кафе и будет этими ножом и вилкой есть. Перед тем, как попасть в Москву, я четыре года прожил в Питере, так что к моменту переезда в столицу я уже был достаточно знаком с какими-то отрицательными моментами жизни… С тем, что, например, у нас в Эстонии не писают в лифте, а здесь это совершенно нормальное явление. С тем, что у людей столько незараженного пространства, нераспроданной родины, что они могут мусорить, гадить, плевать в колодец, из которого пьют. А вообще моим главным впечатлением от России была масса позитива. Я мог говорить, шутить, общаться на своем родном языке! Это, кстати, стало одной из причин, по которой я не уехал в Австралию, когда туда эмигрировали все мои родственники - возможность общаться, говорить и думать по-русски.
- Сложно ли было устроиться в Москве?
- Я до сих пор живу в съемной квартире и у меня нет постоянной крыши над головой. Со временем, наверное, появится жилье, я предпринимаю какие-то шаги, но скорее всего я буду жить не в Москве, а в Московской области. Мне кажется, что там чище и спокойнее. Многие люди, которые имеют питерскую прописку, тоже выбрали себе место жительства за городом. И для Москвы это тоже актуально.
- Вы сказали, что родственники уже давно живут в Австралии…
- Да, я родители и брат. Брат уже больше четырнадцати лет, родители – десять лет. Езжу к ним в гости. Австралия - отличная страна для пенсионеров и для людей, которые не интегрированы в какую-то творческую культурную среду. Для людей науки, скажем. Мой брат занимался лазерными технологиями. Когда стали распродавать оборонные проекты, то заниматься лазерами в «картофельной республике», которой стала Эстония, стало невозможно. Сейчас мой брат входит в десятку лучший специалистов в области нанотехнологий и лазеров. Мне очень жаль, что мы больше не можем собраться за одним столом всей семьей в любое время суток. Но я думаю, что я не единственный человек, у которого таким образом сложилась жизнь после перестройки.
- Что вы больше всего любите в Австралии?
- Зоопарки. Австралия – страна, где живут звери, которых не увидишь ни в одной стране мира. Там в зоопарке не вешают табличек «По газонам не ходить», «Животных не кормить», там на газонах трава посеяна такая, что от количества гуляющих по ней людей не портится. А если люди хотят кормить животных, то им просто продают корм - это входит в стоимость билета. Иди, корми! Пожалуйста! И дети радуются, когда к ним подходят кенгуру. В Австралии все зоопарки частные, там люди держат этих животных, любят их и следят за тем, чтобы им было хорошо. Однажды я увидел коалу, которого люди спокойно брали на руки. Потом выяснилось, что остальных коал трогать нельзя, а этот – единственный, кто не воспринимает близко общение с человеком, как стресс, потому что его с детства воспитывали таким образом. Многие животные там гуляют без поводков и вне клеток. Разные звери выходят к тебе навстречу со всех сторон, и ты чувствуешь, что ты в гостях у этого животного мира. Вот такие мелочи.

Беседовала Елена Харо
Фото Алена Полосухина