«Конец фильма» или продолжение следует…/ Современное образование, январь 2006

– Евгений, вы только что вернулись из Австралии, поделитесь впечатлениями.
– Я был в городе Аделаида, на берегу Индийского океана, неподалеку от острова Кенгуру. По легенде, когда здесь высадился Кук, он спросил, как называется эта земля. Аборигены ему ответили: «Кенгуру», что означало: «Мы не понимаем». Вот так остров и получил свое название. А сейчас настоящие аборигены – большая редкость, они живут в основном на севере Австралии.

Вообще в этой стране все отличается от того, к чему привыкли мы, жители России. Общественный транспорт там очень дорогой, мы посчитали, что поездка на автобусе в час пик на наши деньги стоит порядка 150-200 рублей. Но для австралийцев это, видимо, не проблема, так как почти у каждого взрослого члена семьи есть собственная машина. Все велосипедисты ездят в защитных шлемах, люди обязательно пристегиваются ремнями безопасности, причем и на задних сидениях тоже. Штраф за непристегнутый ремень – 200 долларов.

В Аделаиде почти все здания одноэтажные. Двух– или трехэтажные строения – это чаще всего гостиницы. Дома люди ходят так же, как и на улице, босиком или в сандалиях. Зимой там – 14 градусов тепла, поэтому в помещениях нет отопления.

– А летом, наверное, ужасно жарко?

– Когда в России зима, в Австралии – лето, я попал в 49-градусную жару. Запросто можно получить тепловой удар, поэтому нужно все время пить.

– Как же можно работать в такой жаре?

– По австралийскому закону работать можно не более 7,5 часов в сутки, но за это время местные жители все успевают. Кстати, в Австралии высокий уровень безработицы, отчего люди очень подвержены депрессии.

– Правда, что в самолете вы познакомились с Николаем Николаевичем Дроздовым?

– Да, это правда, мы в самолетах встретились целых два раза, и поэтому решили, что пора познакомиться. Он поехал к знаменитой скале Айрис Рок, чтобы подняться на нее, тем самым повторив то, что он уже сделал 30 лет назад. По дороге я подарил ему наш новый альбом «Zavoлоклом», а Николай Николаевич подарил мне свой диск, который называется «Вы слыхали, как поет Дроздов». Вообще, он очень общительный человек, не отказывает поклонникам в автографах, носит с собой фотографии, которые подписывает и раздает.

– Что еще интересного было по дороге?

– По дороге в Москву у нас потерялся багаж, мы его только вчера получили. А в багаже был очень интересный австралийский национальный музыкальный инструмент – диджериду . Диджериду (англ. didjeridoo или англ. didjeridu) — музыкальный духовой инструмент аборигенов Австралии. Один из старейших духовых инструментов в мире. Он делается из куска ствола эвкалипта длиной 1—3 метра, сердцевина которого выедена термитами, конец обработан пчелиным воском. Сам инструмент часто расписан красками или украшен изображениями тотемов племени. При игре используется техника непрерывного дыхания. Игра на диджериду сопровождает ритуалы и способствует вхождению в транс. Уникальность диджериду состоит в том, что обычно он звучит на одной ноте. При этом инструмент обладает очень большим диапазоном тембра. Сравниться с ним может только человеческий голос, и отчасти орган.

Его делают из эвкалипта, который уже долго пролежал в земле и съеден изнутри термитами. Аборигены дорабатывают эту древесину, обмазывают пчелиным воском. Диджериду бывают до 2,5 метров в длину, каждый такой инструмент имеет свой неповторимый звук.

– А чем вы занимались в Австралии, куда ходили, что видели?

– Ходил в зоопарк, где всех животных, кроме крокодилов, можно подержать или потрогать, можно поздороваться с кенгуру. Мы были в самом неинтересном штате южной Австралии, с точки зрения природы, но мне все равно очень понравилось. Не знаю, какая тогда природа в «интересных» штатах.

Еще я был на частных винодельнях. Интересно, что в Австралии растет виноград, который рос во Франции в начале прошлого века, но его поел какой-то грибок, и сейчас он там уже не растет. А в Австралии этот сорт удачно существует.

– В Австралии кенгуру, наверное, можно встретить не только в зоопарке?

– Да, в Австралии есть даже такие дорожные знаки – осторожно кенгуру! Если это животное прыгает на машину, это практически смертельный случай, причем и для водителя и для кенгуру. Они выпрыгивают очень неожиданно и это очень опасно.

– А ели ли вы мясо кенгуру и еще какие-нибудь экзотические продукты?

– Мне удалось попробовать мясо кенгуру и акулы. Еще я ел лосось, который мне показался вкуснее нашего. Королевские устрицы, которые нужно есть сырыми, я смог съесть только три, наверное, это дело привычки. Вообще, за все время пребывания в Австралии, я поправился на 10 килограммов, а в среднем люди, приезжающие туда жить, часто поправляются на 20-25 килограммов, это почти норма.

– Австралия считается лучшим местом для занятия серфингом. Но ведь не всегда люди едят мясо акул, бывает и наоборот…

– Да, белая акула подплывает и хватает человека прямо с доски. Проблема состоит в том, что всю рыбу у побережья выловили, и это заставляет акул в поисках еды подплывать все ближе к берегу. Еще есть фермы по выращиванию тунца, что тоже привлекает акул. Так что в последние годы это достаточно большая проблема. Сейчас есть специальные ультразвуковые аппараты, отпугивающие акул, они не дают 100% гарантии, но работают достаточно эффективно.

– Давайте отвлечемся от Австралии. Есть еще какие-то места или события, которые произвели на вас впечатление?

– Если по горячим следам, – в декабре мы ездили в Ставрополь, прилетели в аэропорт Минеральных Вод, это в 500 километрах от Чечни, что сразу почувствовалось. Несколько раз по дороге в Ставрополь нас останавливали, выгоняли из машины и проверяли документы. Сразу стало понятно, что рядом война.

– Такие меры на ваш взгляд оправданы?

– Конечно, не хотелось бы, чтобы повторялись случаи подобные Беслану. С этой точки зрения, такие действия, конечно, имеют смысл, но, тем не менее, все это как-то удручает…

– Тогда не будем о грустном. Меня заинтересовал такой факт вашей биографии: вы поступали в университет на факультет высшей математики, а в итоге стали музыкантом. Как так случилось?

– Мне трудно сказать, насколько я стремился стать математиком. Просто родители очень хотели, чтобы я получил высшее образование, а математика не вызывала у меня отвращения. Я знал, что Гребенщиков окончил факультет прикладной математики, и решил, что меня это тоже не испортит.

– В университете учились с удовольствием?

– Да, это самое хорошее и смешное время. Самым ценным было не то, чему нас учили, а общение, знакомства с новыми людьми, каждый из которых потом чего-то добился в жизни.

– Вы ведь и в армии служили, расскажите.

– Служба в армии была гораздо менее веселой, чем учеба в университете. Но когда спустя много времени начинаешь вспоминать, плохое стирается из памяти. Остаются какие-то смешные и даже абсурдные случаи.

– Опыт службы в армии помог в работе над песнями к сериалу «Солдаты»?

– Конечно, я бы не смог написать эти песни, если бы кадры фильма не вызывали у меня каких-то своих воспоминаний. Но на самом деле, армия вовсе не такая, как показано в «Солдатах».

– То есть это некая идеализация?

– Да, безусловно. Есть, например, фильм «9 рота» и есть сериал «Солдаты». Режиссеры этих фильмов ставили перед собой совершенно разные задачи. Но, я думаю, оба произведения далеки от реальности, при том, что не являются абсолютным вымыслом. Искусство тем и отличается от жизни.

– Ваша группа вообще очень связана с кино. Так получается случайно или это закономерность?

– Я думаю, название нашей группы способствовало такому сотрудничеству. У нас уже были и еще будут саунд-треки. Скоро должен выйти фильм «Театральный капкан» с песней «Конец фильма».

– А как появилось «кинематографичное» название группы?

– Нам нужно было давать концерт, а названия не было, мы наспех его и придумали, чтобы поставить в афишу. А потом оно так и осталось. Несколько раз мы даже пытались поменять название, нам казалось, это звучит примерно как у капитана Врунгеля яхта «Беда» – как вы лодку назовете, так она и поплывет. Но, несмотря на наше название, мы не торопимся заканчивать, продолжение следует…